Статьи » Бонди С.М. Памятник

Пушкин, вслед за Державиным, тоже упоминает три стороны своей поэзии, дающей ему право на бессмертие. Но, в отличие от Державина, он вторую и третью темы соединяет в одну — политическую. Стих: «Что в мой жестокий век восславил я свободу» — никак нельзя объяснить как «полноту наслаждения, доставленного искусством» (при чем тут «свобода»?), как «проявление высокой духовной раскованности»... А у какого гениального поэта нет такой «раскованности» в процессе творчества? И где, в каких произведениях Пушкин «восславлял» духовную раскованность своего творчества? И, наконец, как понимать первый, беловой вариант этого стиха в «Памятнике»: «Что вслед Радищеву восславил я свободу»? Тут возможным были бы два варианта: или Пушкин имел в виду не «Вольность» Радищева, а какое-то другое его произведение, или Пушкин и здесь (как и в первом стихе) решительно отказался от своего прежнего варианта и четкую политическую тему заменил крайне неопределенной метафорой: «свобода» — в значении состояния человека, когда он как будто все может, когда перед его внутренним взором открывается целый мир?.. При чем тут «свобода»? И где Пушкин «восславлял» это чувство, употребляя слово «свобода»? Да и сам Пушкин не дал нам в этом стихе никаких оснований придавать слову «свобода» не политическое, а какое-то отвлеченно-метафорическое значение³⁷.

Итак, перечисляя в четвертой строфе «Памятника» те качества, тот характер своего творчества и то его содержание, которое сделает его бессмертным и за что его будут любить потомки, Пушкин, кроме общего, светлого, возбуждающего лучшие чувства у читателей действия, называет еще некоторые конкретные темы своей поэзии.

Во-первых:

«Что в мой жестокий век восславил я свободу» — то есть участвовал в борьбе декабристов против рабства. Известно, что пушкинские революционные стихи заучивались ими наизусть, что «в бумагах каждого из действовавших³⁸ находятся стихи» его, как писал ему Жуковский (письмо 12 апреля 1826 г.).

Вот какое значение Пушкин придавал своей ранней революционной поэзии!

Но к этому присоединяется еще последний стих этой строфы:

Видеть в этих словах призыв «смотреть» на людей без злобы, на падших с милосердием, на несчастных с состраданием — до такой степени странно, так противоречит всему характеру стихотворения, что и спорить с этим кажется бесполезным и неинтересным... Где в этом стихе «сострадание к несчастным»?

Где в самом творчестве Пушкина пропаганда беззлобного отношения ко всем людям? Где он проповедует нам милосердие «к падшим», то есть будто бы людям, нарушающим законы морали? Милосердие к скупому рыцарю? К убийце Сальери? К Швабрину (из «Капитанской дочки»), к Троекурову (из «Дубровского»)? Где у Пушкина эта пропаганда так называемого «христианского всепрощения»? Если под словом «падшие» подразумевать проституток, то, в отличие от Достоевского (Соня в «Преступлении и наказании»), Толстого (Катюша в «Воскресении») и т. д., Пушкин нигде не касается этой темы...

Слово «падшие» Пушкин здесь употребляет в значении «потерпевшие поражение в борьбе», «побежденные» или «угнетенные» и т. п. «В боренье падший невредим...» («Бородинская годовщина»), «Восстаньте, падшие рабы...» («Вольность»).

Традиционное понимание стиха «И милость к падшим призывал» — в значении «призывал царя освободить сосланных в Сибирь декабристов» — совершенно правильно и подтверждается самими произведениями Пушкина с 1826 по 1836 годы.

Еще до разговора с Николаем в сентябре 1826 года Пушкин писал Вяземскому из Михайловского: «...повешенные повешены, но каторга 120 друзей, братьев, товарищей ужасна» (август 1826 г.); еще раньше, до опубликования приговора в письме к Плетневу (в январе 1826 г.) он писал о декабристах: «Надеюсь для них на милость царскую...» После разговора с Николаем, когда тот «обольстил» Пушкина (по выражению Мицкевича³⁹), пользуясь своими актерскими способностями⁴⁰, поэт поверил в возможность тем или иным способом добиться у царя освобождения сосланных декабристов, «милосердия» к ним, «милости к падшим».

Использовал ли Пушкин свои личные разговоры с Николаем, мы не знаем. Никаких свидетельств об этом у нас не сохранилось. Но вот в своем творчестве, в своих напечатанных тогда же стихах и прозе он все время возвращался к этой теме. И читателей и Николая он старается убедить, что для всякого великого царя, императора, герцога и т. д. необходимой чертой характера является «милость к падшим», «милосердие», прощение даже самой большой вины.

Хотя это всем известно, но я все же считаю необходимым перечислить эти произведения, где совершенно ясно Пушкин пытается воздействовать на Николая, добиться «прощения» сосланных декабристов. Причем это он делает даже в последние годы своей жизни, когда он уже окончательно разочаровался в Николае Первом и в искренности его обещаний в разговоре 1826 года. Вспомнить все эти «призывы» (косвенно выраженные) необходимо, поскольку Пушкин придает им такое значение в своем «Памятнике».

В конце 1826 года написано и в 1828-м напечатано стихотворение «Стансы», начинающееся словами:

Там перечисляются положительные черты деятельности Петра Великого. Пушкин указывает на сходство с ними первых, либеральных акций царствования Николая I. Заключает свое стихотворение Пушкин прямым обращением к царю, с требованием быть «незлобным памятью», то есть прощать своих врагов и забывать их враждебные действия:

В начале 1828 года Пушкин написал стихотворение «Друзьям» («Нет, я не льстец...») не на тему о декабристах, а, во-первых, об искренности своих похвал действиям Николая как царя и, во-вторых, о том, видимо, что Николай нарушил свое обещание (во время сентябрьского разговора 1826 г.) непосредственно общаться с Пушкиным и быть его цензором. (Николай перепоручил это Бенкендорфу.)