Так цезуры придают разнообразие, оживляют даже чисто дактилический (как в данном примере) гекзаметр.
Все эти цезуры, сечения приходятся непременно внутри стопы, никогда не совпадают с концом стопы. От стопы в следующую группу (полустишие или «третьестишие») всегда отсекается часть — один или два безударных (в античном стихе коротких) слога. Иначе цезура не создает необходимого в этом стихе контраста нисходяще-восходящего движения. В античном гекзаметре это положение почти не знает исключения и у Гомера, и у латинских поэтов. Стихи, разделенные цезурой на два одинаково дактилических, нисходящих отрезка, считались всегда вялыми, нарушающими основное внутреннее напряжение, характеризующее античный гекзаметр.
У немецких поэтов, пишущих гекзаметром, мы находим то же положение, за небольшими исключениями.
Русские поэты — Гнедич, Жуковский — с этим правилом считались очень мало, и в их гекзаметрах часто встречаются стихи с цезурой, совпадающей с концом стопы, мало похожие на обычный гекзаметр. Например, у Гнедича:
| Все | изъявили | согласие | || | криком | всеобщим | Ахейцы... |
| Ú | U U|Ú U |
U| ÚUU | || | Ú U |
U|Ú U |
U|Ú U |
| Только | царя | Агамемнона | || | было не | любо | сердцу... |
| Ú U | U|Ú |
U U|Ú UU | || |
Ú U|Ú |
U U| |
Ú U |
| Грозный, | который | Ахеянам | || | тысячи | бедствий | содеял. |
| Ú U | U |Ú U |
U|ÚU U | || | Ú U U| |
Ú U | U| ÚU |
Жуковский даже как-то особенно любил такое деление стиха на два одинаковых по форме полустишия. У него встречаются даже особые подчеркивания этой одинаковости путем параллелизма синтаксического строения обоих полустиший или даже рифмы, соединяющей конец стиха и полустишия:
Если ж толь сильно желание || слышать о наших страданьях...
Если мы можем говорить об известном дефекте гекзаметра Гнедича, о его неуменье или нежелании передать характернейшую особенность внутреннего строения стиха оригинала, то у Жуковского, особенно в оригинальных стихотворениях или переводах не античных стихотворений, перед нами просто резкое видоизменение строя гекзаметра, в сущности, даже другой стих, только в некоторых отношениях приближающийся к античному гекзаметру.
Здесь не место подробно говорить о строении гекзаметра у Жуковского. Отметим только некоторые образцы той удивительной свободы, с какой обращается Жуковский с этим размером, абсолютно игнорируя строгие традиционные античные формы. Кому могло бы прийти в голову, что следующие почти раешного стиля рифмованные короткие стихи включены Жуковским в размер гекзаметра?
Жил Мурлыка,
Был Мурлыка
Кот сибирский,|
Рост богатырский,
Сизая шкурка,
Усы, как у турка;|
Был он бешен,
На краже помешан,
За то и повешен...
Это стихи из «Войны мышей и лягушек», сказки, написанной в общем правильным гекзаметром. И эти стихи формально входят в размер, то есть образуют шестистопный дактиль, в котором отдельные дактили «заменены хореем».
| Жил | Мурлыка, | был | Мурлыка | кот | сибирский | (спондеический гекзаметр). |
| Ú | U Ú U |
Ú | U Ú U |
Ú | U Ú U |
| Рост | богатырский, | сизая | шкурка, | усы, | как | у | турка... |
| Ú | U U Ú U |
Ú UU | Ú U |
U Ú | U | U | Ú U |
| и т. д. |
Так же, чисто формально, без внешнего нарушения числа и характера стоп, включает Жуковский в свои гекзаметрические произведения фрагменты совершенно иных размеров. Так, в «Ундине» мы находим ряд песен (иногда рифмованных), вставленных в текст поэмы:
В душной долине волна
Печально трепещет и бьется;|
Влившися в море, она
Из моря назад не польется...
(Гл. III)
Здесь каждые два стиха образуют одну «гекзаметрическую» строчку.
Двустишие:
«Поцелуйся со мной,
Пастушок дорогой!» —
вставлено в середину длинного стиха:
...голос осиплый
Взвыл; «Поцелуйся со мной, Пастушок дорогой!» Приведенный
В ужас, кинулся рыцарь назад...
(Гл. XIV)
|
