Пушкин  
Александр Сергеевич Пушкин
«Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно;
не уважать оной есть постыдное малодушие.»
О Пушкине
Биография
Хронология
Герб рода Пушкиных
Семья
Галерея
Памятники Пушкину
Поэмы
Евгений Онегин
Стихотворения 1813–1818
Стихотворения 1819–1822
Стихотворения 1823–1827
Стихотворения 1828–1829
Стихотворения 1830–1833
Стихотворения 1834–1836
Хронология поэзии
Стихотворения по алфавиту
Коллективные стихи
Проза
Повести Белкина
Драмы
Сказки
Заметки и афоризмы
Автобиографическая проза
Историческая проза
История Петра
История Пугачева
Письма
Деловые бумаги
Статьи и заметки
Публицистика
Переводы
Статьи о Пушкине
  Бонди С.М. Драматические произведения Пушкина
  Бонди С.М. Поэмы Пушкина
  Бонди С.М. Сказки Пушкина
  Бонди С.М. Историко-литературные опыты Пушкина
  Бонди С.М. «Моцарт и Сальери»
  Бонди С.М. Памятник
  Брюсов В.Я. Почему должно изучать Пушкина?
  Брюсов В.Я. Медный всадник
  Булгаков С. Жребий Пушкина
  Булгаков С. Моцарт и Сальери
  Даль В.И. Воспоминания о Пушкине
  Достоевский Ф.М. Пушкин
  Мережковский Д. Пушкин
  Бонди С.М. Драматургия Пушкина
  … Часть 1
  … Часть 2
  … Часть 3
  … Часть 4
  … Часть 5
… Часть 6
  … Часть 7
  … Часть 8
  … Часть 9
  … Часть 10
  … Часть 11
  … Часть 12
  … Часть 13
  … Часть 14
  … Часть 15
  … Часть 16
  … Часть 17
  … Сноски
  Бонди С.М. Народный стих у Пушкина
  Бонди С.М. Пушкин и русский гекзаметр
  Бонди С.М. Рождение реализма в творчестве Пушкина
  В. Розанов. А.С. Пушкин
  В. Розанов. Кое-что новое о Пушкине
  В. Розанов. О Пушкинской Академии
  Розанов. Пушкин и Лермонтов
  Розанов. Пушкин в поэзии его современников
  Шестов. А.С. Пушкин
  Якубович Д. Пушкин в библиотеке Вольтера
  Устрялов Н.В. Гений веков
  Стефанов О. Мотивы совести и власти в произведениях Пушкина, Софокла и Шекспира
Стихи о Пушкине, Пушкину
Словарь миф. имен
Ссылки
 

Статьи » Бонди С.М. Драматургия Пушкина

6


В 1825 году был написан «Борис Годунов». Резкое отличие его от ранней драматургии отмечает целый переворот, происшедший за это время в мировоззрении и творчестве Пушкина. Биографические и творческие факты здесь общеизвестны13.

На этом новом пути бестенденциозного, смелого, широкого реалистического творчества Пушкин нашел поддержку в творчестве Шекспира, которого он в это время усердно изучал. В шекспировских драмах Пушкин искал и находил воплощенными те тенденции, к которым привел его самого жизненный и поэтический опыт. Вместо одностороннего изображения какой-либо «страсти» или схематического противопоставления противоположных характеров, того, что Пушкин называл «пошлой пружиной французской трагедии» (заметки на полях статьи Вяземского об Озерове), он увидел у Шекспира «вольное и широкое развитие характеров... небрежное и простое составление планов» (набросок предисловия к «Борису Годунову»; VII, 164). Об этом существеннейшем «заимствовании» Пушкиным у Шекспира, о создании живых, многосторонних, реалистических характеров писал не раз Пушкин, сравнивая шекспировские и мольеровские характеры, сопоставляя Шекспира с Расином, с Байроном и т. д.

У Шекспира Пушкин нашел изображение событий жизни без всякого схематизма, без рационализирования, во всех часто неожиданных противоречиях, нашел воплощенным то, к чему он пришел сам в своем творчестве, — стремление отойти от грубой тенденциозности, от метода проведения той или иной идеи, «любимой мысли» или устами действующих лиц, или каким-либо иным событием в угоду этой мысли, искажающим живую подлинную психологическую или историческую реальность. Такой подход к драме особенно дорог и близок был Пушкину в ту эпоху. Он сделал его краеугольным камнем своей поэтики, его он положил в основу всей своей последующей драматургии. Напомню крайне выразительные слова Пушкина по этому поводу:

«Драматический поэт, беспристрастный, как судьба, должен был изобразить столь же искренно... отпор погибающей вольности (Новгорода. — С. Б.), как глубоко обдуманный удар, утвердивший Россию на ее огромном основании. Он не должен был хитрить и клониться ни в одну сторону, жертвуя другою. Не он, не его политический образ мнений, не его тайное или явное пристрастие должно было говорить в трагедии, но люди минувших дней, их умы, их предрассудки. Не его дело оправдывать и обвинять, подсказывать речи. Его дело воскресить минувший век во всей его истине» (статья о «Марфе Посаднице» Погодина; VII, 218). В этих словах несомненно находится одно из самых заветных убеждений, завоеванных Пушкиным к середине 1820-х годов и подкрепленных изучением шекспировских драм. Отрицательный пример он видел в драматургии кумира своей юности Вольтера, о котором он резко говорит (в статье «О ничтожестве литературы русской», 1834) : «Он 60 лет наполнял театр трагедиями, в которых, не заботясь ни о правдоподобии характеров, ни о законности средств, заставил он свои лица кстати и некстати выражать правила своей философии» (VII, 312).

Это стремление быть «объективным», «беспристрастным» во что бы то ни стало Пушкин с горячностью неофита первое время доводил до крайности. Так, читая Тацита, он старается сквозь памфлетный характер его «Анналов» пробиться к подлинным историческим мотивам действий его героев и постоянно вступает в спор с историком, который кажется ему тенденциозным, несправедливым, неглубоким, лишенным «государственных мыслей». Пушкин старается подойти объективно к Тиберию и оправдать «государственной необходимостью» даже его злодеяния. «Чем более читаю Тацита, — пишет он Дельвигу 23 июля 1825 года, — тем более мирюсь с Тиберием. Он был один из величайших государственных умов древности». Вывод Пушкина о самом Таците как историке настолько характерен, что его стоит привести. «С таковыми глубокими суждениями, — иронизирует Пушкин, — не удивительно, что Тацит, бич тиранов14, не нравился Наполеону (по мысли Пушкина — реальному политику и крупнейшему государственному деятелю. — С. Б.); удивительно чистосердечие Наполеона15, который в том признавался, не думая о добрых людях, готовых видеть тут ненависть тирана к своему мертвому карателю» (замечания на «Анналы» Тацита).

Этим же настроением вызваны, видимо, начальные стихи «Стансов» 1826 года:

В надежде славы и добра

Гляжу вперед я без боязни:
Начало славных дней Петра
Мрачили мятежи и казни.
Но правдой он привлек сердца...
и т. д.

К этому же кругу идей относятся известные слова Пушкина в письме к Дельвигу (первые числа февраля 1826 г.) по поводу разгрома декабристского движения и ожидаемого приговора над его участниками: «С нетерпением ожидаю решения участи несчастных и обнародования заговора. Твердо надеюсь на великодушие молодого нашего царя. Не будем ни суеверны, ни односторонни, как французские трагики: но взглянем на трагедию взглядом Шекспира».

В этих словах особенно ясно видно, что Шекспир был для Пушкина знаменем не только литературного (или театрального) направления, но целого нового мировоззрения.

Алфавитный указатель: А   Б   В   Г   Д   Е   Ж   З   И   К   Л   М   Н   О   П   Р   С   Т   У   Ф   Х   Ц   Ч   Ш   Э   Ю   Я   
 

 
       Copyright © 2024 - AS-Pushkin.ru